ЖИВАЯ ЭНЕРГИЯ ВЫСОКОГО НАПРЯЖЕНИЯ.
Уважаемая редакция! Моя жена увлечена живой энергией. В йогурты, кефиры, ряженки, которые продаются в магазинах, она давно не верит. Покупает молочные продукты у каких-то женщин. Ездит за ними километров за сто от Москвы – в Савелово, Кимры, Талдом. У них целое сообщество воинственных единомышленников. Жена – добрый, культурный человек (в прошлом геофизик, старший редактор научного журнала), но, что удивительно, к этой теме мне не разрешает прикасаться: “Ты отстал. Ни о космической, ни о живой энергии ничего не знаешь. Лучше помолчи”. Я и молчал бы, но недавно Надя заболела. В инфекционной больнице ее еле выходили. Дизентерия. Сейчас жена дома: бледная, худая, тихая… Но у меня нет никакой уверенности, что она вскоре снова не пустится в свои вояжи. Подруги ей уже названивают.
Может быть, разумная статья о гигиене на нее подействует?
Вениамин Михайлович С, Москва
Из рисовой каши не вырастишь рисового поля, из сваренной картошки урожая не получишь, ну а зелень из проросшего овса или пшеницы полезна человеку. Сегодня это каждому известно, но чем полезна зелень – микроэлементами, витаминами или какой-то неосязаемой энергией? Вопрос! Полезна и струганина из свежезамороженного оленя либо рыбы, но при одном условии, что ни олень, ни рыба не были заражены при жизни патогенными микроорганизмами.
Короче говоря, размышления о биоэнергии (или живой энергии, как в обиходе выражаются) из нашего сознания уже не вытравишь. И это хорошо. Но плохо, когда из научных недоделок устраивают ажиотаж и взвинчивают наше неокрепшее сознание до того, что мы теряем ощущение реальности. Еще хуже, когда в погоне за сомнительными ценностями люди перестают соблюдать элементарные правила санитарии и гигиены.
К. А. Тимирязев доказал, что зеленые растения усваивают солнечную энергию через хлорофилл. А чем улавливает человек космическую энергию? Что за механизм? Опять вопрос.
Мои отец и мать дожили до 86 лет практически здоровыми и счастливыми людьми. Отец одно время трудился в бактериологической лаборатории, а мать проработала на селе всю жизнь врачом. Хлеб она прожигала в духовке, фрукты с базара обливала кипятком, молоко кипятила до третьего вскипания. Я не утверждаю, что она во всем была права, но тогда вокруг бушевали желудочно-кишечные инфекции и многие из тех, кто так не поступал, умирали. Я и мой старший брат в этой атмосфере “удушения живой энергии” выросли крепкими, здоровыми людьми. Скорее всего, мы получали с питанием все самое необходимое.
Остановлюсь еще на одном примере. Наш давний друг, великолепнейший охотник из Новгородской губернии Геннадий Иванович В-в, тоже увлечен живой энергией, собрал обширную литературу (увлечение докатилось до села). Присядет на корточки над лесной дорожной лужей, раздует разросшуюся ряску, а если ее очень много, разведет ее руками и пьет воду: “Вкусная! Попробуйте, вон сколько там живой энергии шевелится”.
И вот в очередной раз мы приехали к нему. А он в инфекционном отделении Хвойнинской больницы. Разговаривали с ним через оконное стекло. Склеры глаз и его кожа пожелтели. Гепатит. Охотничий сезон пропал… А какой Гена был сильный, ловкий на охоте! На лай собак бегал через чащи перехватывать зверя, никто за ним не поспевал. За куницей влезал на макушки елей по гладкому стволу: сгонит, спустится, возьмет ружье и за собаками – бегом! Летом на овсах устраивал лабазы, а чтобы медведь не подобрался к полю с далекой стороны, отрезал куски от дырявого валенка, подпаливал их и аккуратненько раскладывал в песчаной борозде.
— “Хозяин” здесь не подойдет, стошнит его. Вонища! – И медведи действительно выходили к овсяному полю чаще всего под Генкиным лабазом, где не пахло горелой шерстью.
Ну а в тот охотничий сезон, когда пришла зима, Геннадий Иванович еле передвигался с ружьем по лесу – искал глазами пни или упавшие деревья, стряхивал с них снег, садился, отдыхал.
— Собаки и те меня не узнают. Умчались. Лай не слышу.
Между прочим, даже после обыкновенного инфекционного гепатита (а не нынешних зловредных форм В и С) в течение шести месяцев интенсивные физические нагрузки противопоказаны: клетки печени не в силах нейтрализовать дополнительные отходы – им, чтобы ожить, необходимы режим труда, движений и щадящая углеводная диета. Еще одно обязательное условие: при гепатите водка противопоказана – паренхима клеток печени может не выдержать двойного удара (токсинов вируса и алкоголя) и переродиться, а тогда наступит цирроз печени и смерть. Но ведь как обычно лечат от всех болезней в деревнях и городах России: граненый стакан водки – пей до дна! И Геннадию Ивановичу налили: он выпил и мгновенно пожелтел (после чего и попал в больницу).
Так что и обыкновенным гепатитом лучше не болеть, а к современной оздоровительной литературе стоит относиться настороженно.
Недавно, например, в еженедельнике с 12-миллионным тиражом была опубликована заметка с фотографией пожилой женщины, которая голодала четыре года. Питалась исключительно из космоса. Но кто-нибудь из редакторов проверил достоверность ее слов? Я не поленился, дозвонился до редакции. Ответ получил неутешительный: “У нас же сделана приписка: “За рекламные материалы редакция ответственности не несет”.
Некоторые издания под сомнительными заметками действительно стали делать приписки мелким шрифтом: “На правах рекламы”, что означает – нам не верьте! Но научились ли мы читать по-новому и отыскивать приписки в миллионных тиражах?
Близкие мне люди ездят на машинах с флягами к всевозможным родникам. Пьют воду только родниковую. Один из родников вытекает из-под основания северного склона нашей лыжной горки. Я говорю своим родным, знакомым: “Вы головы приподнимите. Видите: на верху холма выросли коттеджи и большой поселок отставных военных. У них там самодельная канализация, выгребные ямы – и “родниковая” вода просачивается в ваш родник с “добавками”. Прежде чем пить ее сырой, проверьте на содержание кишечной палочки, она же – индикатор загрязнений”.
Проверили: палочка в четыре раза превышает норму! А кто гарантирует, что в “хрустальную” воду не попадают яды: за заборами вокруг коттеджей и поселка – свалки!
Вспоминаю детство, когда эпидемии одолевали. В каждой деревне были санитарные посты: для работы в них моя мать, сельский участковый врач, выдвигала на собраниях самых аккуратных, чистых женщин. Они следили, чтобы в колодцах были общественные деревянные бадьи, а если каждая деревенская хозяйка будет черпать воду своим ведром, сколько же ведер обмоется от нечистот, навоза в колодезной воде?
Особенно легко распространяются желудочно-кишечные инфекции в жару- в прудах, по речкам, но и зима не гарантирует от заболеваний. В пятьдесят шестом году перед зимней Спартакиадой народов СССР я был включен в специальную комиссию Минздрава, потому что ниже Чегета, по течению реки Баксан, в селах и поселках вспыхнул брюшной тиф. Откуда же он взялся? В Приэльбрусье настроили новые отличные гостиницы, а подключить к ним очистительные сооружения “не успели” (либо думали: и так сойдет; но не сошло, люди заболели).
Мой друг на Ахтубе попал (в семидесятых) в карантин, когда там вспыхнула холера. Меры были приняты мгновенно – строгие, разумные: тех, кто отдыхал на островах, “пригвоздили к месту” (не разрешали уезжать, чтобы они не разнесли холеру). Продукты привозили им на катерах. “Сначала было страшновато, – вспоминают очевидцы, – а потом привыкли”… Они соблюдали элементарные правила гигиены: арбузы, помидоры, дыни обливали кипятком, руки мыли с мылом, хлеб обжигали над кострами, живой энергией, правда, не питались, но и без нее чувствовали себя отлично. “Для меня, – уточнил мой друг, – это был неожиданный подарок: отпуск нам продлили, оплатили, ходил в трусах, рыбачил, а я ведь в ту пору работал с невероятным перенапряжением – руководил лабораторией в военно-промышленном комплексе”.
Итак, правы ли те, кто в наши дни в погоне за живой энергией не соблюдает правил гигиены? Уважаемый Вениамин Михайлович, ваша жена, добрый, культурный человек, гоняется за живой энергией. Она, я полагаю, ошибается, но как ее остановить? С образованными людьми, которые “все знают, все читают”, бороться очень трудно. “Нажимать” на них бессмысленно, надо терпеливо ждать, когда они прозреют сами. Но сколько ждать? Хватит ли терпения? Должно хватить!
Когда есть антибиотики и умение эпидемиологов справляться с желудочно-кишечными заболеваниями, игнорировать элементарные правила гигиены – не такой уж подвиг. Скорее это знакомая форма иждивенчества: “Заболею- вылечат. Они обязаны!” Но настоящая культура человека с иждивенчеством, по-моему, не согласуется.
* * *
Мы возвращались из месячного похода на байдарках по Онеге к пристани в поселке Шальский. Продуктов почти не осталось. На полпути причалили к извилистому берегу передохнуть. А к нам из леса вышла молодая пара: женщина с мужчиной. Питерцы. Идейные последователи Галины Сергеевны Шаталовой: питаются из космоса.
Женщина-то крепкая, а чернявенький мужчина совсем ослаб: глаза ввалились, бледный, едва переставляет ноги.
Первоначальный план у пары был такой: обогнуть по берегу половину гигантского озера Онега, но позже они маршрут решили вдвое сократить.
Мы отдали им все, что у нас осталось (по просьбе женщины для ее ослабевшего напарника): крупу, остатки сухарей. Подсказали, что по лесу в километре от воды идет гравийная дорога, где можно изловить попутную машину и вернуться в Шальский. Но женщина твердо отказалась: “Пойдем, пока шагают ноги!”
Что с ними? Куда они дошли? Строго ли соблюдали наставления Галины Сергеевны Шаталовой, не знаю. Но ощущение тревоги за них у нас осталось: мерещится, будто бы они все еще бредут по извилистому берегу… А между прочим, после встречи с ними мы доплыли на байдарках до Шальского, с детьми, всего за сорок пять минут. Они же шли до нас шесть суток.